среда, 16 декабря 2015 г.

Канон – заговор или истина?

Кот Да Винчи
(неизвестный автор)
Некоторое время назад меня попросили написать небольшую заметку о каноне. Так как она была совсем маленькой, помещаю здесь расширенный вариант. Впрочем, это всё ещё вводные замечания без обсуждения многих деталей.

«Ученые наконец-то рассказали правду об Иисусе, все в шоке» – подобные новости всплывают с удивительным постоянством. Иногда они принимают форму мимолётных интернет-сенсаций, иногда – объёмных научно-популярных монографий. Раз за разом нас пытаются убедить в ложности библейской версии истории, в существенном отличии того, что сегодня исповедует Церковь, либо от «подлинного учения Иисуса», либо от какой-то иной исторической «правды». Многие верят.
Во-первых, новое сенсационное знание психологически возвышает: все вокруг заблуждаются, а я знаю истину! Во-вторых, всё это замечательно гармонирует с ощущением, что все врут. На фоне лжи политиков, лжи средств массовой информации, лжи коммерческих организаций, лжи церковных структур как не заподозрить, что и основания христианской веры недостоверны? Сегодня ложь – ключевое средство идеологического влияния и финансового успеха. Как не задаться вопросом и о христианстве: «Кому это было выгодно»? Как не вспомнить печально известное изречение: «Историю пишут победители»? Церковь подозревают в заговоре. Библию, представляемую Церковью как Слово Божье, преподносят как идеологический инструмент, как средство манипуляции простаками и невеждами.
Полемика идёт на многих фронтах. Мы с вами коснёмся лишь одного вопроса. По своей форме Библия – собрание различных книг разных авторов. Поэтому первое и очевидное обвинение заключается в том, что избраны неправильные книги: что-то важное убрали, что-то чуждое добавили. Так что авторитетность библейского канона, то есть принятого Церковью списка библейских книг, периодически вызывает сомнения. Это не второстепенный вопрос, он касается самих истоков нашей веры. К тому же археологи обнаружили сотни древних около-христианских религиозных произведений, где можно найти идеи почти на любой вкус. Это позволяет составить из них множество вариантов якобы «настоящего христианства».
Яркое выражение такого подхода можно найти в художественном тексте Дэна Брауна, где всё вращается вокруг «тайны» Христа как человека, женатого на Марии Магдалине: «[Библия] прошла бесчисленное количество переводов, дополнений и переделок. В истории никогда не существовало подлинного варианта этой книги… Библия, как мы теперь знаем, была составлена из различных источников язычником, римским императором Константином Великим… Константин финансировал написание новой Библии, куда не входили бы Евангелия, говорившие о человеческих чертах Христа, а включались те, где подчеркивалась божественная Его сущность» («Код Да Винчи», стр. 279). Конечно, историка позабавит своей полной недостоверностью роль, приписываемая Константину. Хотя, вроде бы, что взять с популярного писателя? Однако Браун сумел уловить витающий в воздухе запрос на разоблачение «заговора». Те же мысли постоянно звучат из уст людей, никогда его не читавших. Многие сегодня уверены, что Библия – подделка. 
В научном же сообществе особо можно выделить работы Барта Эрмана, продолжающего традицию, заложенную Уолтером Бауэром, где настойчиво проводится мысль, что «ересь предшествует ортодоксии». С его точки зрения, то христианство, которое мы знаем сегодня, и то Писание, которое мы имеем сегодня, это просто результат победы одного из многих древних движений. Канон – результат исторической борьбы, а не Божье установление, так что говорить о достоверности христианства бессмысленно. 
Есть ли у традиционного христианства, что сказать в ответ? Что вообще может служить аргументом в нашей оценке выбора книг, произошедшего почти 2000 лет назад? Естественно-научные доказательства здесь невозможны. Сама идея доказательства предполагает, что есть некие основания, принимаемые как надёжные благодаря либо их самоочевидности, либо нашему опыту, и есть логические выводы из этих оснований. В рамках такой конструкции возможна доказуемость. Но как быть, например, с существованием Бога? Действительно ли есть такие истины, следствием которых является идея о Боге? Нет. Мы приходим к вере не логическим путём, но благодаря Божьему откровению и Божьему действию. Более того, как отмечал апостол Павел, даже общего откровения через «рассматривание творений» оказывается недостаточно, потому что люди «славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся» (Рим. 1:23). Ограниченность и греховность человека создаёт проблему непреодолимую для самого человека.
Во многом это справедливо и в отношении оценки Писания. У нас просто нет достаточных оснований, чтобы логически доказать каноничность канонических книг. Тем не менее, ситуация не безнадёжна. Можно показать, что достоверность канона естественно следует из общей системы христианского мировоззрения, включающей христианское представление о Боге. Конечно, в некотором роде, это «порочный круг» в рассуждениях: на основании канонического Писания формулируются христианские взгляды, на основании этих взглядов выводится каноничность. Однако это не бессмысленное занятие. Вступая в христианский мир через веру, мы встречаем Бога, Церковь и Писание. Затем, говоря словам Ансельма, «вера ищет понимания». В том числе, нам важно разобраться и с каноном. Для того, кто внутри, это возможно. Нехристианину же остается либо заглянуть внутрь христианского мира и понять его внутреннюю логику, либо оставаться с теориями заговоров. Итак, в рамках христианства мы можем сформулировать несколько логичных соображений.
Во-первых, канонические книги должны обладать качествами Божьего откровения. Хотя о каноне обычно говорится как о фиксированном списке авторитетных книг, это лишь финальная стадия. Каноническая книга уникальна уже в момент своего написания. Новозаветные авторы, рассуждая о текстах Ветхого Завета, в частности, говорили: «Всё Писание богодухновенно» (2 Тим. 3:16); «никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2 Пет. 1:21); «Боже… Ты устами отца нашего Давида, раба Твоего, сказал Духом Святым» (Деян. 4:25). Бог так действовал в жизни авторов Библии, что сказанное ими становилось Его собственными словами.
Признание каноничности – это умение услышать Божий голос. Ориген замечательно описал это ощущение: «Если кто со всем усердием и должным благословением будет исследовать пророческие слова, то, при самом чтении и тщательном исследовании, он, наверное, испытает в своем уме и чувстве действие некоторого божественного веяния и, таким образом, узнает, что читаемые им слова произошли не от людей, но суть слова Божьи, и в себе самом почувствует, что священные книги написаны не с человеческим искусством и не смертным языком, но, так сказать, божественным слогом» («О началах», 4.1.6). Чтение апокрифов, то есть древних книг, ложно претендующих на авторитетность, зачастую вызывает совсем иные чувства. Уже это порождает сомнения в сенсационных находках скептиков. Красота и действенность библейских книг помогала древней Церкви распознавать богодухновенные Писания и помогает нам сегодня доверять существующему канону.
Более того, от Божьих слов резонно ожидать гармонии между всеми «высказываниями». Речь идет о согласованности учения каждой новозаветной книги со всеми остальными, а также о преемственности с ветхозаветным откровением. Конечно, широко известны сомнения Лютера относительно послания Иакова, которое казалось ему не гармонирующим с остальным Писанием (сравните Иак. 2:21 и Рим. 4:2-3). Впрочем, здесь скорее проблема толкования, чем реальное различие.
Также для древней Церкви определяющее значение имело соответствие учения книги «правилу веры», то есть набору основных доктрин, принятых от апостолов и хранимых Церковью с самого начала её существования. Опять-таки, столь полюбившиеся многим произведения древних еретиков из этой гармонии выпадают. Конечно, прикосновение к новым идеям может быть увлекательным, но не логичнее ли предположить, что сама экзотичность этих идей как раз и свидетельствует против них.
В качестве примера такого «правила веры» можно привести слова Иринея Лионского, жившего во втором веке. Любителям рассуждать о «революции», совершённой Константином в четвёртом веке стоило бы сравнить никейский символ веры константиновских времён с этим описанием. Сходство весьма велико: «Таково правило нашей веры и основание здания и крепость хождения: Бог, Отец, не происшедший, не обемлемый, невидимый, единый Бог, Творец всего; это – самое первое положение нашей веры. Второе же положение – Слово Божие, Сын Божий, Христос Иисус наш Господь, являвшийся пророкам соответственно с образом их пророчества и следуя определению Отца, – чрез Которого все произошло, Который также в конце времен, чтобы привести все к совершенству и соединить, соделался человеком между людьми, видимым и осязаемым, чтобы упразднить смерть и показать жизнь и произвести общение единения между Богом и человеком. И третье положение – Дух Святый, Которым пророки пророчествовали и отцы научились божественному и праведники приведены были на путь праведности, и Который в конце времен новым образом излился на человечество по всей земле, обновляя человека для Бога» («Доказательство апостольской проповеди», 6).
Во-вторых, канонические книги должны иметь апостольское происхождение. Апостол Павел использовал для описания Церкви образ строения, возводимого «на основании апостолов и пророков» (Еф. 2:20). Апостолы и пророки представлены как фундамент, так как им Бог открывал тайны Духом Святым (Еф. 3:5). Таким образом, именно на учении, полученном от Бога, строится Церковь. Павел смело заявляет: «Посему и мы непрестанно благодарим Бога, что, приняв от нас слышанное слово Божие, вы приняли не как слово человеческое, но как слово Божие, – каково оно есть по истине, – которое и действует в вас, верующих» (1 Фес. 2:13); «итак, братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим» (2 Фес. 2:15). Так что роль апостолов и пророков уникальна и естественным образом связана с созданием авторитетных книг. Важно отметить, что фундамент – не всё здание. Фундамент закладывается на первом этапе строительства, затем ведутся другие работы. Круг авторов канонических книг невелик и, фактически, ограничен рамками времени жизни первого поколения христиан. Более того, сам круг новозаветных авторов весьма тесно связан. Помимо апостолов и братьев Господних в него входит спутник Павла Лука и сотрудник Павла и Петра Марк. Некоторую загадку представляет лишь личность автора Послания к Евреям (возможные варианты: Павел, Лука, Аполлос, Варнава).
В последующих поколениях древняя Церковь не спешила расширять список того, что является основанием её жизни, учения и поклонения, хотя предложений, особенно от гностиков, была масса. У христиан второго века имелось ясное осознание различия между апостолами и всеми остальными. Так, например, Игнатий Богоносец, принявший мученичество в начале второго века, писал о себе: «Не как Петр и Павел заповедую вам. Они апостолы, а я осужденный; они свободные, а я доселе ещё раб» («Римлянам», 4). Это типичный мотив для древних христианских авторов.
Тем более удивительно, что, обнаружив сегодня какой-нибудь фрагмент текста неизвестного автора, некоторые исследователи смело заявляют об открытии «истинного христианства». Это, например, случилось с недавним всплеском интереса к так называемому «Евангелию жены Иисуса» – клочку папируса четвёртого века, содержащему фрагмент текста на коптском языке, в котором есть незаконченная фраза «Иисус сказал им: „Моя жена…“». Мы не имеем представления об авторском замысле этого текста, тем не менее он легко порождает дешёвую сенсацию, перевешивая в сознании некоторых всё апостольское и церковное свидетельство.
Более значимые споры порождаются многочисленными книгами, приписываемыми апостолам, но не вошедшими в канон. «Евангелия» Фомы, Иуды, Петра и т.п. вызывают сегодня неподдельный интерес. Однако, хотя данные книги и имели хождение среди христиан в древности, тем не менее, настороженное внимание уделялось происхождению подобных книг. Например, церковный историк четвёртого века Евсевий так рассказывает об епископе Серапионе: «Составлена им и книга “О так называемом Евангелии Петра”; он написал ее, чтобы обличить это лживое “Евангелие” ради тех членов Росской Церкви, которые, ссылаясь на него, заблудились в учении, не согласном с Церковью… Он пишет так: “Мы, братья, принимаем Петра и других апостолов, как Христа, но, люди опытные, мы отвергаем книги, которые ходят под их именем, зная, что учили нас всех не так”» («Церковная история», 6.12.2-3). Сегодня мы зачастую видим иное отношение: принятие очевидно неапостольских книг и сомнение в апостольских. То и другое – без должного основания.
В-третьих, канонические книги должны быть распознаны Церковью. Действительно, если Бог вдохновил апостолов и пророков написать Его Слово, если Он предназначил это Слово быть основанием Его Церкви, странно было бы ожидать, что Бог не позаботится и о принятии Слова Церковью. Исторический процесс распознавания богодухновенных книг удивителен. Не было ни всеобщих соборов, ни императорских эдиктов. Христианские общины просто отбирали те книги, которые считали авторитетными. Уже апостол Петр пишет: «…как и возлюбленный брат наш Павел, по данной ему премудрости, написал вам, как он говорит об этом и во всех посланиях, в которых есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания» (2 Пет. 3:15-16). Этот текст предполагает и наличие в I веке коллекции посланий Павла, и её распространённость, и её восприятие как Писания.
Конечно, процесс распознавания книг не всегда был прост. С одной стороны, имелись некоторые сомнения и разногласия по поводу, например, 2-3 Иоанна, 2 Петра и Иуды, так как данные книги были мало известны. С другой стороны, например, 1 Клемента или Дидахе какое-то время были весьма популярны и некоторые помещали их наравне с апостольскими Писаниями. Впрочем, сердцевина собраний авторитетных книг, состоящая из Евангелий, Деяний и посланий Павла, была установлена довольно быстро. В частности, так называемый «Канон Муратори» (конец II века) включает следующие книги: четыре Евангелия, Деяния, все 13 посланий Павла, Послание Иуды, Послания Иоанна, Откровение Иоанна; туда также включены Премудрость Соломона, Апокалипсис Петра (с указанием, что некоторые против его чтения в Церкви) и Пастырь Ерма (с пояснением что он не равен книгам апостолов); отсутствуют Послания Петра, Иакова и Евреям. В средине четвёртого века Афанасий Александрийский приводит привычный для нас список канонических книг («39-е праздничное послание»). К концу четвертого века на западе привычный канон становится общепринятым, а на востоке еще некоторое время продолжается спор по поводу книги Откровения.
Важно обратить внимание, что ни император, ни вселенский собор, ни какая-то иная официальная структура не диктовала свой канон всей Церкви. Разные поместные церкви, сами по себе, без принуждения принимали решения, какие книги они считают авторитетными. Во времена гонений это было также и решением о том, за какие книги стоит отдать свою жизнь. Фактически, канон возникает, как постепенно формирующееся единомыслие. Здесь легко увидеть руку Божьего провидения. Лишь при поверхностном знании истории и при неверии в Бога или недоверии Ему можно считать сложившийся канон результатом некого заговора.
Итак, войдя в христианский мир взаимоотношений с Богом, создавшем Свою Церковь и утвердившем её на Своём Слове, мы спокойно принимаем канон. Здесь видно, что он не результат ошибки или обмана. В нём слышен неповторимый и действенный голос Бога, он указывает нам непогрешимый фундамент Божьего откровения, в нём проявляется Божья проведенческая забота о Его Церкви.

1 комментарий:

Unknown комментирует...

What are the best casinos to play in 2021?
Which casinos offer slots? https://septcasino.com/review/merit-casino/ — Casino Sites. Best casino sites are https://septcasino.com/review/merit-casino/ those casinosites.one that allow players to try a game filmfileeurope.com from anywhere. dental implants The most common online slots

Отправить комментарий